Соня Тучинская

Смит-Вессон калибра тридцать восемь – 

Друг мой до последней перестрелки. 

Если мы о чём-нибудь и просим – 

Это чтоб подохнуть не у стенки.

Сергей Шабуцкий

Блажен, кто смолоду был молод, блажен, кто вовремя созрел

На входной двери моего сан-франциского дома с давних пор висит оповещение, не соваться туда, где ценного ничего нет, а оружие, наоборот, есть.  Исполнено это впечатляюще: револьвер с пальцем на курке и дулом, угрожающе направленным в лицо предполагаемому грабителю. Прямой перевод текста справа от ствола: Внимание! В этом доме нет ничего ради чего стоило бы умереть.

Приобрела я это изделие народных американских умельцев в славном городе Чарлстон, Южная Каролина. Чарлстонцы, как, собственно, и все жители американского Юга, так называемого Bible Belt, свято чтут God, Guns, and Country. Причем, Билль о Правах с его «второй поправкой» - то бишь, правом на хранение и ношение оружия, - для них не менее свят, чем библейские псалмы. Отсюда, чуть не в каждом доме - по несколько стволов. 

В моем же случае, повесить на входе табличку с этим остроумным предупреждением было чистейшим блефом. Ведь никакого оружия у меня в доме отродясь не было и быть не могло.  

Последнее утверждение требует короткого экскурса в далекое прошлое. 

 «Смолоду», то есть, в «прошлой» ленинградской своей жизни я находилась под столь неотступным влиянием Толстого, что полубессознательно пыталась привить «культ Толстого» и своему малолетнему тогда сыну. Русскому алфавиту он, трех лет от роду, был обучен по факсимильной "Азбуке Толстого". На этом, вообще говоря, следовало бы и остановиться. Но прививая собственному детищу начальные постулаты «этики ненасилия», включающей, среди прочего, и отвращение к любым орудиям убийства, я, «в опрометчивости своей», пошла дальше. До четырех лет у ребенка не было ни детских пистолетов, ни танков, ничего такого, чем мальчики «играют в войну». Он хорошо усвоил, "что человек должен быть добрым" и на пятом году стал силой отнимать у своих сверстников пластмассовые «орудия убийства», повторяя страстно: "Отдай, отдай, человек должен быть добрым". Очевидно, что в лице моего ребенка излюбленная толстовская теория не просто претерпела полное фиаско, но и стала фальшивым прикрытием для достижения личной выгоды. 

Что до истории моего прозрения, то она счастливо закончилась неколебимой уверенностью, что победить зло можно лишь силой превосходящего его насилия, а не кротким подчинением ему. Но почему прозрение наступило так поздно? Как я, вообще, могла когда-нибудь прельститься столь опасным в своей лунатической благоглупости постулатом «непротивления злу насилием»?  Единственно возможный ответ: гипнотическое влияние Толстого. Рассказ о побудительных мотивах, заставивших меня отказаться от этой, возможно, самой обольстительной из всех иллюзий, созданных человечеством за всю его долгую историю описан в эссе «Разговор с пацифистом».  Болезнь прошла, но остаточные явления, в виде отвращения к оружию, к его виду и запаху остались. Отсюда, в моем доме никакого вида оружия натурально не было и быть не могло. А теперь – спасибо чете Макклоски - есть! 

История семьи Макклоски

Воскресным вечером 28 июня 2020 года Марк и Патриция Макклоски ужинали на лужайке своего дома, не подозревая, что через несколько минут произойдет нечто, что в одночасье разрушит их привычно спокойное существование.  В таком случае говорят, «на следующее утро они проснулись богатыми и знаменитыми». Впрочем, не бедными они были и раньше, а вот слава настигла их неожиданно. 

«Правосудие», израильское, не к ночи будет помянуто, вынесло вчера решение в отношении полицейского, виновного в гибели 18-летнего Соломона Таки:

«...Сотрудник  полиции Израиля будет признан виновным в халатности, повлекшей за собой  смерть человека. В ходе следствия установлено, что офицер нарушил  служебные инструкции, регламентирующие применение оружия. При этом  следствие отметило тот факт, что полицейский был атакован молодыми  людьми: это могло повлиять на решение о применении служебного оружия.  Также отмечено, что полицейский не использовал все имеющиеся в его распоряжении средства для прекращения хулиганских действий. Решение доведено до членов семьи Таки и представляющих ее интересы адвокатов.»

На самом деле, видимо подразумевается, что  догадливые израильтяне поймут, что это чудовищное в своем чисто оруэлльском, нелепом и подлом двоемыслии решение принято для их же блага, и, поняв, сумеют прочесть его  между строк вот таким примерно образом: 

Несмотря на то, что сотрудник полиции, пытаясь предотвратить действия юного преступника Соломона Таки, и защищая свою и чужие жизни, действовал обдуманно и в согласии с законом, мы вынуждены вынести ему обвинительный приговор по статье «халатность». В противном случае был бы очень велик шанс, что члены эфиопской общины повторят июльский сценарий с перекрыванием шоссе, коктейлями Молотова, все, вплоть до попыток свести с рельс поездной состав.  Предъявляя решение суда членам семьи преступника, мы надеемся, что оно удовлетворило и их, и эфиопскую общину в целом. 

Кстати, активисты общины выказали разочарование «слишком мягкой статьей обвинения». 

Когда Израиль изнывал по адской июльской жаре в обустроенных эфиопами пробках, я написала о губительных последствиях «замирения» погромщиков путем серией незаконных уступок им со стороны государства.  Так что детали этого дела мне хорошо известны.  Вместе с тем, в статье под названием «Эфиопская буза в Израиле — взгляд из Америки» выражается уверенность, что ни в чем неповинный полицейский будет оправдан.  В противном же случае «черные» израильтяне  станут, мол,  шантажировать Израиль своими бунтами каждый раз, когда им выгодно будет обвинить полицейских в несуществующих расовых предубеждениях.  Уверенность оказалась наивной. Сломленная судьба и карьера израильского полицейского играет в данном случае роль пасхальной жертвы, принесенной к стопам эфиопской общины в качестве защиты от ее незаконных «протестов». Причем, не имеет принципиального значения, что и сколько присудят израильскому стражу порядка, даже если наказание будет условным. Важен сам факт: ему, невиновному, вынесен не оправдательный, а обвинительный приговор. А бунтари-погромщики, на счету которых более 100 раненных полицейских, благодаря своей почетной чернокожести,  давно отпущены себе с миром, и не  будут осуждены, как это должно иметь место в  соответствии с уголовным кодексом страны. 

Что же это получается?  

Полицейский, остановивший предупредительным выстрелом преступника, — признан сегодня виновным. В октябре в Двире на автозаправке молодой бедуин кричит солдату ЦАХАЛа: «Иди сюда, солдат, я тебя зарежу!», размахивая при этом руками. За это командир, отвечающий за жизнь 18 солдат, арестовывает его, а затем, убедившись в отсутствии холодного оружия, отпускает, но бедуины устраивают бунт, на что солдаты вынуждены отвечать.  При возвращении на базу командир отряда и все его 18 солдат  подвергаются аресту для допроса военной полицией, так как зачинщики беспорядков – бедуины, успели накатать на них телегу.  Известный израильский адвокат Итамар Бен-Гвир сказал об этом инциденте: « Командир сделал то, чего от него ожидали – он защитил себя и своих солдат. Если бы он сбежал, то это была бы халатность и беззаконие. Очевидно, ЦАХАЛ предпочитают мертвых солдат тем солдатам, которые выполняют свои обязанности!»  В особенности отвечают словам адвоката трагические обстоятельства судьбы сержанта Азария, дострелившего опасного террориста, и прошедшего за это через военный суд и тюрьму.

Израиль как бы борется сам с собой, одерживая в этом одноборье одну противоестественную победу за другой.  

"Something is rotten in the state of  Israel?" -  Какая-то в стране Израиль гниль?